Франсин Риверс - Книжник [The Scribe]

Сердце его колотилось.

— Я не смог бы вынести ваших страданий.

— Если ты не возьмешь нас с собой, разобьешь сердце нам обоим.

— Я не заслуживаю этого.

— Почему? Сам Бог сказал, что нехорошо человеку быть одному. Все эти годы ты жил для того, чтобы помогать другим — Павлу, Петру, Тимофею, Иоанну Марку, церквям, где служил. А теперь Господь дает тебе собственную семью. Я знаю — это то, чего тебе не хватает. То, чего ты хочешь. — Она подняла глаза, в них отражалась ее душа. — Господь изливает свои благословения на тех, кто служит Ему, Сила. Ты сам так учил. Ты знаешь — это правда.

Это был Божий дар, незаслуженный, так же, как и Божья благодать, — оставалось только его принять.

— Диана… — Он нагнулся и поцеловал ее. Руки ее обхватили его, скользнули за спину. Он шагнул к ней и крепко прижал к себе. Она словно была создана для него.

— И Господь отверз очи слепому! — провозгласил Епенет.

Сила отступил назад, но не мог отвести глаз от лица Дианы, зарумянившегося от удовольствия, от ее сияющих счастьем глаз. Он никогда не видел никого красивее. Он взял ее за руку и улыбнулся Епенету.

— Воистину, это так. И спасибо Тебе за это, Господь.

Епенет подбоченился.

— Как ты говорил, Сила — человек предполагает, а Бог располагает, — и подмигнул Диане.

Она радостно рассмеялась, и у Силы захватило дух. Благодарность переполняла его, как источник живой воды. Она любит его! Она действительно любит его! Я никогда даже не мечтал о таком благословении, Господи. Никогда в жизни!

С причала послышался крик Куриата, и мальчик устремился к ним. Подбежал, задыхаясь. Увидел, как Сила держит руку матери в своей, и лицо его просветлело. Он показал:

— Вон на том корабле есть место.

Епенет похлопал мальчика по спине.

— Это не последний корабль. И не последний день. Будут еще. Сначала надо подготовиться к свадьбе.

Ветер наполнял паруса, и корабль несся по волнам Средиземного моря. Когда нос уходил вниз, над палубой поднималось облако соленых брызг, водяные капельки несли прохладу, такую желанную в час жаркого полуденного солнца.

Сила поговорил с корабельщиками и подошел к Диане. Встал рядом, взявшись за поручни. Она улыбнулась ему.

— Где Куриат?

— Помогает одному моряку переносить груз.

Она снова устремила взор вдаль. Лицо ее светилось от восторга.

— В жизни не видела такой зелени и голубизны! — дивилась она, как ребенок. Диана прислонилась к его плечу. — Сила, никогда еще я не была так счастлива. Куда бы мы ни направлялись, я знаю, это Божий ветер в парусах.

— Мы поплывем на Корсику, — сказал он. — А оттуда — в Иберию.

Она удивленно взглянула на него.

— В Иберию?

Он не увидел страха в ее глазах.

— Да.

(Оказавшись в Риме, Павел сразу же начал излагать свои замыслы.

— Здесь есть Петр, — говорил он, не находя себе покоя в заточении, — и ты. Мы утвердим церковь в Риме, и дело будет продолжено. Если кесарь выслушает меня и снимет с меня обвинения, я отправлюсь в Иберию. Надо идти, Сила! Там еще никто не проповедовал. Мы должны донести Слово до каждого!

Мы.

Даже находясь под домашним арестом, продолжал дело, доверенное ему Богом. Продолжал мечтать и строить планы.

— Здесь есть сильные в вере братья и сестры, Сила! Они выстоят. Но есть еще другие, которым нужно услышать Благую Весть Иисуса Христа. И когда–нибудь я пойду дальше, если будет на то Божья воля, а если не я, так Бог пошлет другого, способного учить и проповедовать…)

Широко расставив руки, Сила оперся на поручни. Над головой вздымался бело–голубой свод небес.

Может быть, оттуда, с высоты, наблюдает за ним облако свидетелей: молятся за него, подбадривают. Павел, Петр, все друзья, которых он знал и любил.

И Иисус тоже смотрит. Идите и научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

Епенет и остальные будут молиться за них.

— Да, Господи. — Сначала — в Испанию, а потом, если Богу угодно — дальше. Они с Дианой будут идти вперед и вперед, пока тело способно двигаться, до последнего вздоха.

Откуда–то сверху донесся крик Куриата, и Сила поднял голову. Мальчик взбирался на мачту.

Диана рассмеялась.

— Он видит, что впереди.

Когда жизнь оставит тело, когда Сила испустит последний вздох, дело его будет готов продолжил другой. Будет возвещаться Слово истины. Будет сиять неугасимый свет.

И Господь введет своих овец в Небесные врата.

Дорогой читатель,

Вы прочли историю Силы, служившего в ранней церкви книжником и сопровождавшего в путешествиях Петра и Павла, в изложении Франсин Риверс. И, как всегда, пожелание Франсин — чтобы ее читатели самостоятельно окунулись в Священное Писание и сами открыли для себя истину, обнаружив, что сегодня хочет сказать нам Бог, и как это можно применить, чтобы наши жизни изменились в соответствии с Его вечным предназначением.

Хотя Писание почти ничего не сообщает о личной жизни Силы, мы находим в нем доказательства того, что он был очень преданным человеком. Сила был одним из выдающихся руководителей Церкви и одаренным пророком. По собственному выбору он отказался от того, что мир почел бы многообещающей карьерой, и добровольно занял место писаря, секретаря, благодаря которому дошли до нас письма Петра и Павла.

Интересно отметить, что хотя история богатого молодого человека рассказывается во всех трех синоптических евангелиях, только в Евангелии от Луки говорится, что он был «из начальствующих», иными словами, одним из религиозных лидеров. И один лишь Лука рассказывает о двух учениках, встретившихся с Иисусом по дороге в Эммаус. Сила был ученым книжником и путешествовал вместе с Лукой. Поэтому допущение автора, что Сила и был тем самым молодым человеком из начальствующих и, одновременно, спутником Клеопы, не является чем–то невозможным.

Каковы бы ни были реальные обстоятельства жизни Силы, мы наверняка знаем о нем то, что он презрел земные соблазны, такие, как власть и положение, и последовал за Господом. Жизнь его — отражение другого Автора Писаний, начальника и совершителя нашей веры, Живого Слова Божьего — Иисуса Христа.

Да благословит и вас Господь найти свое призвание. И пусть в вашей груди бьется послушное Ему сердце.

Пегги Линч

Прочитайте следующий отрывок:

По прибытии же в Иерусалим они были приняты церковью, Апостолами и пресвитерами, и возвестили все, что Бог сотворил с ними и как отверз дверь веры язычникам. Тогда восстали некоторые из фарисейской ереси уверовавшие и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать соблюдать закон Моисеев.

Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела. По долгом рассуждении Петр, встав, сказал им: «мужи братия! вы знаете, что Бог от дней первых избрал из нас меня, чтобы из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали; и Сердцеведец Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святого, как и нам; и не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их. Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы? Но мы веруем, что благодатию Господа Иисуса Христа спасемся, как и они».

…После же того, как они умолкли, начал речь Иаков и сказал: «…Посему я полагаю не затруднять обращающихся к Богу из язычников, а написать им, чтобы они воздерживались от оскверненного идолами, от блуда, удавленины и крови, и чтобы не делали другим того, чего не хотят себе».

…Тогда Апостолы и пресвитеры со всею церковью рассудили, избрав из среды себя мужей, послать их в Антиохию с Павлом и Варнавою: Иуду, прозываемого Варсавою, и Силу, мужей, начальствующих между братиями…

Итак, отправленные пришли в Антиохию и, собрав людей, вручили письмо. Они же, прочитав, возрадовались о сем наставлении.

Иуда и Сила, будучи также пророками, обильным словом преподали наставление братиям и утвердили их…

По некотором времени Павел сказал Варнаве: пойдем опять, посетим братьев наших по всем городам, в которых мы проповедали слово Господне, как они живут. Варнава хотел взять с собою Иоанна, называемого Марком. Но Павел полагал не брать отставшего от них в Памфилии и не шедшего с ними на дело, на которое они были посланы. Отсюда произошло огорчение, так что они разлучились друг с другом; и Варнава, взяв Марка, отплыл в Кипр; а Павел, избрав себе Силу, отправился, быв поручен братиями благодати Божией.

(Деяния 15:4–11, 13, 19–20,22,30–32,36–40)

Чем руководители ранней церкви были озабочены до такой степени, что созвали общий совет?